Но и это еще далеко не настоящая древность принорильских земель. Просто еще почти ничего не раскопано. Нет, геологов-то хватало, а вот археологов…
Но кое-какие археологические исследования на Таймыре в свое время были проведены.
Река Норилка с самых древнейших времен была плотно обжита. По ней кочевали народы "саха" – якуты, и через нее же проходило западное ответвление Великой Трансэвенкийской тропы. Из Дудино шла дорога на Норильское зимовье (ныне поселок Валек), или на село Введенское, стоящее у истока озеро Пясина… Уходя в короткое лето на реку Пясину, проплывая с рыболовными целями в тех краях на моторке или катере, не поленитесь, притормозите! Ибо отсюда и пошла древнейшая история норильского металла. Ведь село Введенское и станок Курья русские поставили примерно в том районе, где, собственно, и начиналась, древняя металлургия.
Сначала бронзолитейные "следы" нашли геологи. В 50-ти км западней Усть-Половинки на северном склоне плато Хараелах прямо на поверхности геологами МКГРЭ было собрано руками 40 кг самородной меди. Находили и оплавленные куски меди.
Приехавший для исследования археолог Леонид Хлобыстин открыл "Таймырскую бронзолитейную провинцию" – Пясинский и Таймыро-Якутский бронзолитейные очаги. В древнем поселении Усть-Половинка в 100 км к северу от Норильска, названного так участниками раскопок Заполярной экспедиции Ленинградского отделения Института археологии, были найдены обломки тиглей и льячек, массивная отливка, застывшая в углублениях земляной формы. Состав примесей меди, использованной в Усть-Половинке, тождественен меди месторождения Норильск-1, а не хараелахской, что говорит об исключительно давних знаниях людей о наличии там руд – задолго до Сотникова и Урванцева. Первобытные металлурги не были технологическими примитивистами – на стоянке Усть-Половинка археологи нашли железный нож со сложной бронзовой рукоятью, то есть, люди умели конструктивно соединять несколько технологий, делать композитные изделия. Этот биметаллический нож, может статься, и есть самая ценная находка на Таймыре. Он самый древний из найденных по всему Северу и Сибири подобных изделий.
Бронза на реке Половинке плавилась прямо на местности, под открытым небом в тиглях. Надо учесть, что в те далекие века тут главенствовала не тундра – граница леса проходила на несколько сот километров северней нынешней. Первобытные металлурги были настоящими профессионалами, они не разменивались на охоту и рыбалку, всё нужное получали меновой торговлей – за хороший ножик много мяса можно отдать.
Норильская бронза была весьма характерна и необычна присадкой мышьяка, источником которого было Тарейское месторождение ртутно-сурьмяно-мышьяковистых руд. По примесям в бронзах никеля, платины и золота мышьяковистые таймырские бронзы легко опознаются среди всех других бронз. Они распространены в Южной Сибири (это карасукские, федоровские, тагарские и хуннские бронзы), в цивилизационных южно-среднеазиатских оазисах. К ним же относятся знаменитые волжско-камские мышьяковистые бронзы. Очень может статься, что и хараппские, шумерские и даже микенские бронзы имеют такой же уникальный состав. Проверить надо. Норильская бронза появлялась и в Мангазее.
Были у ученого недоброжелатели, как водится, имелись завистники-оппоненты. Однако вклад Л.П. Хлобыстина в таймырскую археологию невозможно переоценить.
С деятельностью Хлобыстина связано много старых и новых легенд. Говорят, что коллеги считали его "археологом от бога" – за постоянную и потрясающую успешность в проведении разведок. Леонид Хлобыстин более изучал именно средний и южный Таймыр: Тагенар, Мокоритто, Пясина, Хета, Хатанга. Мечтал изучить Тарею, берега Таймырского озера и Карского моря, но не успел. В подавляющем большинстве источников говорится, что ученый не интересовался районами южней озера Пясино, мол, "до нас не археологи дошли". Это неправда, дошли. Они обследовали и путоранские озера – на озере Дюпкун и Глубокое были найдены стоянки времен неолита.
По мистическим слухам-предположениям, в могилу его преждевременно свела именно мистика древних захоронений, мол, разбудил ученый лихо… в виде злых духов потревоженных могил, подхватил фатальную болезнь. Где случилась напасть? Называют полуостров Ямал, но чаще – место последних исследований, остров Вайгач с его знаменитыми захоронениями и ритуальными местами. Якобы, старейшины-ненцы предупреждали учёного о нежелательности раскопок.
Так что первые норильские металлурги – это не "комсомольцы" или заключённые, жертвы двадцатого века. Древние специалисты по выплавке бронз жили тут около несколько тысяч лет назад и пропали в неизвестном направлении. Нынешние местные народы никакого отношения к культуре древнейших металлургов Таймыра не имеют.
А вот что это был за народ и куда он делся – неизвестно. Вечная тайна. Пришёл с запада, ушёл неизвестно куда.

В 1978 г. норильский геолог О.А.Дюжиков вблизи северо-западного склона Хараелахских гор нашёл рукотворные медные шарики различных форм. Участники Заполярной экпедиции Ленинградского отделения Института археологии под руководством Л.Хлобыстина при раскопках палеоселения в устье р. Половинки, в 100 км к северу от Норильска, были найдены следы металлургических мастерских, где выплавлялась бронза из местного сырья. На стоянке Абылаах 1 (115о г до н.э.) во время раскопок была найдена целая бронзолитейная мастерская - самая северная из известных в настоящее время. Очень интересными находками стали тигли из песчаника для плавки бронзы, форма для антропоморфной фигурки. Возраст находок датируется IX-IV вв. до н.э. Сопоставление анализов бронз, найденных при археологических раскопках, и анализов руд различных месторождений меди позволило установить, что металлурги пясинской культуры добывали медь из руд месторождения Норильск-1 и из залежей самородной меди в пределах плато Хараелах.
Чтобы добыть руду и выплавить из неё медь или отыскать медные самородки, пясинские мастера должны были совершать коротким северным летом длительные походы. При раскопках обнаруживали кусочки вара, сохранившиеся следы использования их для заделывания швов берестяных и деревянных лодок, необходимых жителям пясинских берегов. Вероятно, они использовались и в походах за рудой. Ушедшие за ней должны были к осени возвратиться в свой посёлок, чтобы охотой на оленей заготовить пропитание на зиму.
Изготовление бронзы требует употребления лигатур. Пясинские мастера использовали для этого мышьяк, сурьму, свинец и висмут. Если мышьяк и сурьму они получали из известных в низовьях Пясины руд, на реке Тарее, то свинец и висмут доставлялись из далёких краёв - либо с Енисейского кряжа, либо с юга Центральной Сибири. Это говорит о существовании хорошо налаженных обменных связей среди бронзолитейщиков Сибири.
Тигли и льячки пясинских мастеров очень похожи на те, которые употреблялись древними мастерами в Западной Сибири. Поддерживая связи с юго-западными районами, населения Пясины не отставало от их обитателей в уровне развития металлургического производства. Они столь же рано, как и на юге Сибири, начали использовать железо, умели изготовлять технологически сложные изделия из бронзы, в частности, аналогичные изделия изготовляли кельты. В то же время, они имели самостоятельные источники сырья.
Если на основе найденных в жилищах Усть-Половинки тиглей и льячек подсчитать количество выплавленного в них металла, то напрашивается мысль о том, что часть изделий пясинцы использовали для обмена.

Сержант старался не отвлекаться и внимательно смотрел вокруг – вдруг и вражина имеет plan B? Юрген Крауф с Ритой брали пеленг, опять педантично устанавливая камеру на съемку, то есть делали самое важное. Софи Пайе обходила курган и фотографировала все подряд. Все вместе со здоровым поисковым интересом рассматривали то, что пять тысяч лет назад было важнейшим металлургическим объектом территории. Нагромождение камней, невзрачное с вершины, сбоку оказалось сооружением весьма приличного размера. Даже если ничего не знать об искусственном происхождении постройки, то вполне можно это заподозрить. Конечно, если ты достаточно любопытен и не озабочен одной лишь охотой да рыбалкой.
А таких людей, увы, очень мало.
– Тут на склонах вполне можно найти куски расплавленной бронзы, – Майер немудрёным способом добавил общественного интереса к объекту осмотра, – это отходы древнего литейного производства. Наверное, можно и вполне целое готовое изделие найти, если смотреть внимательно. Но лучше бы искать с дискриминирующим металлодетектором, видите, как всё заросло…
Поднимался прохладный ветерок.
– Я не могу понять, неужели им было комфортно строить и работать с примитивными "печами" на этой насквозь продуваемой равнине? – с любопытством поинтересовалась мнением присутствующих Рита, ходя кругами и внимательно глядя себе под ноги. Похоже, ту самую бронзу искала.
Сержант хмыкнул.
– Пять тысяч лет назад здесь были высокие непроходимые леса, – великодушно пояснил он, – печи стояли в чащобе, тут же неподалеку располагалось и поселение палеометаллургов. Деревья высокие, никаких ветров, никаких невзгод. Да и всех этих озер не было, они появились позже. Я так думаю, что здесь было очень даже уютненько. Поди, и антилопы какие бегали. Как в Африке.